Жан Кокто (1889–1963) – поэт, художник, режиссер, сценарист, центральная фигура богемы Парижа первой половины ХХ века. Человек уникального дарования, он оставил значимый след в истории театра, музыки, литературы, кинематографа, живописи, моды, предопределив их развитие на годы вперед.
Данное исследование – первая попытка выявить истоки, вдохновившие Кокто на поиски новых форм, жанров и содержания в музыкально-театральном искусстве. Результаты многолетних экспериментов поэта нашли отражение в его постановках для «Русских сезонов» Сергея Дягилева, «Шведского балета» Рольфа де Марэ, «Балета Елисейских Полей» Ролана Пети.
Автором исследования предпринята попытка выявить истоки экспериментального театра поэта и доказать на примере некоторых балетных спектаклей, что Кокто – алхимик, опытным путем выискивающий новые жанры, формы, содержание. Отсюда необходимость обратиться к эпохе, в которой формировались личность и мировоззрение Кокто, его окружению, чье влияние ощутимо в поисках молодого литератора, роли семьи поэта, как базису многих философских воззрений и отправной точке поиска истинного предназначения.
Творчество Кокто – отражение реальности, опоэтизированная повседневность. Новаторские идеи, кажущиеся ошибки стали открытием и сегодня служат основой процесса создания спектаклей, фильмов, структуры произведений. Окружение поэта вошло в энциклопедии кино, театра и искусства 1900–1960 годов. Почитатели его таланта оказывались по всему миру, вынуждая Кокто скрываться от толпы. Невольно он стал любимцем широкой аудитории, создавая эпохальные картины, инициируя и вдохновляя ведущие умы на постановки спектаклей, оказывая влияние на моду в одежде, аксессуарах, напитках. Кокто почитала интеллектуальная элита и обыватели, завсегдатаи баров, носивших названия его сочинений и балетов. Он писал для рекламы друзей поэтические двустишья, таким образом помогал им добиться успеха.
Истоки экспериментов Кокто на театральном поприще позволяют оценить его роль в мировом искусстве в целом, найти отголоски в современном мире, переосмыслить философию поэта в XXI веке.
Примечательно, что он всегда оказывался на пике современных ему течений в литературе, живописи, музыке, но не поддавался изменчивой моде, не увлекался сиюминутными направлениями. Поэт созидал, не руководствуясь финансовой выгодой. Так, многие экспериментальные поиски грозили коммерческим провалом, завершались скандалами и каждое творение опережало время на столетие вперед.
Кокто активно смешивал разные виды искусства, выстраивал между ними диалог, находил средства формирования новых форм, жанров, направлений, содержания даже хорошо известных классических произведений. Поэту принадлежит инициатива зарождения в кино эпохи «плаща и шпаги». Он обращает внимание актеров и режиссеров к произведениям, раскрывающим потенциал его друга – Жана Марэ. Создавая ему ореол всенародного любимца в исторических кинолентах. Позже снимает в своих фильмах иного артиста с глубоким драматическим дарованием, бесстрашного каскадера, живого Орфея.
Дерзкие опыты в балетном театре не могли быть по достоинству оценены современниками, консервативно настроенными, лишенными свободного видения мира искусства. Сегодня, спустя столетие, можно попытаться подвести итог некоторым поискам Кокто в музыкально-театральном жанре. Раскрыть данную тему полноценно не представляется возможным, так как поэт выступает в роли единого создателя: сценариста, художника, хореографа, режиссера, руководителя, вдохновителя. Каждый из этих аспектов заслуживает пристального внимания. Предпримем попытку проследить истоки его вдохновения, составные экспериментальных поисков и результаты смешения равноудаленных зрелищных жанров.
Судьба поэта проходила под пристальным надзором прессы, освещающей его победы и поражения. Многочисленные издания стремились опубликовать интервью, комментарии Кокто. Критические статьи на его постановки, направленные авторами на уничижение поэта, невольно обрекали на бессмертие.
Жан Кокто не сходил со страниц периодической печати всего мира. Зачастую он комментировал события в мире искусства. Его цитаты фигурировали в некрологах выдающихся музыкантов, литераторов, киноактеров, спортсменов. Например, после гибели Мэрилин Монро все ведущие газеты перепечатывали сказанное Кокто: «Ее смерть должна стать уроком для всех, чьим главным занятием является шпионаж и травля кинозвезд». Сам поэт страдал от назойливых папарацци, преследовавших его до конца дней.
В одной из бесед с журналистом Андре Розаном [26] Кокто четко сформулировал свое видение идеального театра, подметив: «Театр? Живительная вещь! Можно без страха обратиться к толпе, пусть даже невежд, поскольку у толпы есть тело, а у тела — сердце. Каждый в отдельности, может, и посмеивался бы, но все вместе охвачены волнением. Это любопытная особенность и позволяет гению творить искусство. Театр моей мечты? Без декораций, без мебели, телефона, прислуги и обслуживающего персонала, то есть постановка, чтобы только “развести” актеров, а не подменить произведение, как нередко делается, чтобы предвосхитить его, а не следовать за ним, воспользоваться им, а не быть у него в подчинении. Без трюков с запонками или носовыми платками, без реплик: “Не желаете ли сигарету, дорогой друг?.. Не хотите ли немного коньяка?.. О! Это телефонный звонок… Мадам, все готово. Машина господина барона подана” и прочего. Все эти упрощения, детскости, ненужности только свидетельствуют о бедности авторского воображения и являются верным признаком подделки, “недотеатра”, штампованных пьес с конвейера, сфабрикованных с перевыполнением плана! <…> Хорошая режиссура должна быть незаметной» [26].
В отличие от многих Кокто вливался в бурный котел парижской богемы поэтом, не по возрасту чутким к искусству, знатоком театра, другом актеров, воспитанным зрителем. Мировоззрение поэта шлифовалось под влиянием окружения. Он не угодничал всесильным «серым кардиналам» Парижа, следовал своей цели, учась у лучших.
Увлечение классическими сюжетами сродни тяготению академической живописи к познанию законов перспективы и рисунка у мастеров старой школы, чьи имена укоренились в истории. Не слепое подражание, копирование с целью освоения, адаптации – практическая надобность формирования вкуса, стиля, мастерства. Кокто один из немногих понял роль и значение античной литературы в становлении авторского почерка. Адаптация вечных сюжетов – этап переосмысления прошлого, доказательство актуальности вечных тем, в случае Кокто – философия любви, жизни и смерти.
Поэт решился преподносить античную тематику без нарочитого заострения внимания на роли провидения, невидимой силы, определяющей будущее героев. Кокто иронизирует над персонажами, заставляя публику не испытывать страх, а задуматься над коллизиями судьбы.
Остро чувствующий жизнь Кокто обладал редким даром дружбы. Почтение гения для него не зависело от вероисповедания, национальности, нравов и прочих отличительных черт. Поэт с легкостью мог оказать помощь, рискуя своей репутацией, прибегал к многочисленным связям, вызволяя из трудных ситуаций в сущности малознакомых людей. Кокто предлагал свои услуги иногда с целью искупления чужой вины. Однажды, он напишет Сергею Эйзенштейну: «Простите Францию», русскому режиссеру, который едва не погубил его премьеру пьесы «Человеческий голос». Виновник скандала – Поль Элюар, случайно приглашенный Эйзенштейном, не знающим о конфликте творческой богемы Парижа, будет прощен Кокто семнадцать лет спустя. Поэт не уносит с собой обиды на людей, творческие разногласия с которыми служили благодатной почвой для досужих сплетен во Франции.
Жан Кокто состоялся как поэт, писатель, драматург, художник, дизайнер, музыкальный критик, кинорежиссер, сценарист. Он попробовал себя в роли музыканта, актера, композитора, спортивного тренера, скульптора, идеолога, фотографа, оператора, изобретателя. Заслуги в разных областях позволили Кокто стать президентом Каннского фестиваля и Академии джаза, великим магистром Приората Сиона. Он при жизни оказался центральной фигурой литературы, театра и кино, пройдя путь от представителя дерзкого Авангарда до признанного классика, члена Французской Академии. За достижения в литературе и искусстве будет удостоен титула «Принца Поэтов» (1960), став на одну ступень со своими кумирами Полем Верленом и Стефаном Малларме, также – высшего знака отличия за заслуги перед Францией – Командора Ордена почетного легиона (Кокто будет почетным членом многочисленных Академий по всему миру, в том числе Бельгии, Германии, США, Венгрии и др. ).
Истинное призвание Жана Кокто – поэзия, цель творческих исканий – обретение поэтического абсолюта. Он, «бредущий дорогой своих страданий» [78, с. 138], минуя противоборство когорты восторженных друзей и алчных критиков, «вскакивал в каждый из поездов и становился его машинистом» (Пьер Берже).
Ранимая душа поэта, восприимчивая к окружающей действительности, побудила Кокто с юности прятаться за обликом легкомысленного денди, с продуманным стилем, жестикуляцией, пружинистой походкой, скрывающей некоторую неуклюжесть. Поэт обескураживал собеседников легкостью в общении, иронией, обаянием, скрывая от них свойственную от природы нервозность и болезненность. Он стеснялся своей худобы, неловкости в движениях, что сумел превратить в неотъемлемую часть облика элегантного интеллектуала. Наибольшие неудобства причиняла густая копна непослушных волос, нервирующая поэта, лишенного возможности сделать модную прическу. Кокто со временем смирился и с этим, присовокупив шевелюру к общей составляющей имиджа.
На вопрос журналистов: «Каков Кокто в повседневной жизни?», не без иронии отвечал: «Полная противоположность тому, что Вы придумали». Он одним из первых осознал силу кинематографа и его влияние на широкую публику. Выступая на радио, телевидении поэт продумывал каждый жест, работал с голосом в поиске лучшего звучания, понимая, что побуждает слушателей и зрителей следовать своему примеру. Он предопределил тенденцию своего столетия, став первой медийной персоной.
Мифологизированная личность поэта привела к многим неточностям в его биографии. Появление имени Кокто гарантировало успех спектаклям, кинофильмам, продвижению актеров и режиссеров. Находилось немало желающих воспользоваться доверием Кокто для решения своих корыстных целей. Он становился героем городских легенд, сродни персонажу, чью историю сплетни отполировали до неузнаваемого лоска.
Таинственность Жану Кокто придавала сопричастность к масонской ложе, самому обсуждаемому обществу, где по мнению обывателей, плелись теории мирового заговора. Век информационных технологий позволил заглянуть в архивные записи и убедиться в упоминании поэта последним в списке предводителей ложи, в числе которых в разное время значились Сандро Боттичелли, Леонардо да Винчи, Исаак Ньютон, Шарль Нодье, Виктор Гюго, Клод Дебюсси, Жюль Верн, Джордж Вашингтон, Бенджамин Франклин, Уинстон Черчилль и многие другие.
Кокто–художник – автор фресок в нескольких часовнях Великобритании и Франции – подвергался критике за атеистические убеждения, что по своей сути не верно. Поэт не любил говорить о религии, но не скрывал, что исповедует католицизм, хотя его единственной верой было Искусство.
Масоны – старейшее философское общество (свыше 600 лет загадочной истории), где жизнь каждого сопричастного подчинена непрерывному процессу самосовершенствования. Многие исследователи будут отмечать наличие в живописи Кокто тайных знаков, конспирологических символов (вроде Всевидящего ока, розы). Флер таинственности создавал и сам автор, намеренно привлекая внимание к композиции в своих рисунках, подмечая перекрестные взгляды персонажей в философских текстах сценариев.
В действительности, история сопричастности Кокто к масонской ложе – часть масштабной мистификации чертежника Пьера Плантара. В 1960-х годах (вместе с писателем и актером Филиппом де Шеризе) изготовил документ «Тайные досье Анри Лобино» (собрание подложных документов о деятельности «Приората Сиона». Эта история стала основополагающей при создании книг «Святая Кровь и Святой Грааль» (Майкл Бейджент, Ричард Ли и Генри Линкольн), «Код да Винчи» (Ден Браун), который поместили на хранение в Национальную Библиотеку Франции. Среди прочих бумаг оказался список великих магистров Приората Сиона. Примечательно, что мистификаторы из богатейшей истории Франции и плеяды выдающихся ученых, литераторов, художников, выбрали самых авторитетных представителей науки и искусства, завершая перечень именем Кокто. На протяжении многих лет исследователи, вторя друг другу, приписывали поэту участие в тайных заговорах, которые оказались ложными. Данное обстоятельство лишний раз доказывает его роль в истории Франции.
Авторитетное влияние Кокто на современников, бесспорные достижения в искусстве привлекали внимание прессы. Начиная с дебюта в печати (1909), журналисты пристально следят за выдающимся французом. Авторы статей делятся на группы почитателей и цензоров. Сам поэт часто выступает в прессе как музыкальный критик, герой интервью, автор комментариев к знаковым событиям. Примечательно, что при жизни Кокто сохраняет мнимое равнодушие, избегая острой полемики в высказываниях о других.
Исследователи ищут формулу таланта Кокто, препарируя его сочинения, разгадывая символы в рисунках, анализируя поэтические строки. Поиски истины и попытки разгадать его личность, определить кем он был при жизни: гением или «священным чудовищем», продолжаются по сей день.
Призвание Кокто – поэзия, потому все, к чему бы он ни прикасался, оказывалось подобно стихосложению. Философия поэзии сводится к метафоре, символам, ритму, лаконичности формы. Рисунки поэта – единая линия. Язык прозы – метафоричен и точен. Созданное для балетного театра, – пластическая поэзия. Центральная фигура в творчестве Кокто – Орфей, порождение греческой мифологии, философ и певец, подчиняющий своему искусству все живое. Таким был и Кокто, определяющий будущее литературы и искусства, неизменно ведущий за собой читателей, слушателей, зрителей.
Не представляется возможным охватить все виды деятельности поэта, его участие в каждом из аспектов постановки, потому в рамках данного исследования будет предпринята попытка обозначить роль и значение Кокто в балетном театре.
«Верный апостол Дягилева», поэт окажется в эпицентре успеха и скандалов «Русских сезонов», как автор постановок «Синий бог», «Голубой экспресс», «Парад». Позднее, признанный символом Франции, он мимоходом набросает сюжет и примет самое активное участие в рождении мимодрамы «Юноша и смерть», а также балетов «Федра», «Дама с единорогом». Для многих постановок поэт создает сценарии, декорации и костюмы, порой даже выступает в роли режиссера–хореографа. К списку спектаклей можно было бы добавить сочинение Мориса Бежара «Дитя воздуха» (по поэме Кокто «Ангел Эртебиз») и другие [29]. В работе над этим спектаклем значимое участие принял верный друг поэта актер Жан Марэ, трепетно следя за сохранением духа Кокто.
В рамках заявленной темы экспериментальный театр поэта будет раскрыт на примере балетных постановок, пунктиром обозначена биография Кокто, отмечены некоторые личностные качества, черты характера, чтобы наиболее точно определить его мотивы, побудившие поэта обратиться к музыкально-театральному жанру. Смелые эксперименты Кокто, вдохновенные поиски в пластическом искусстве не потеряли своей актуальности и столетие спустя. Эпизодически отмечены повседневные события в жизни поэта с целью показать влияние бытовой действительности богемного Парижа на музыкально-театральную эстетику Кокто.
Гурова Я.Ю. Жан Кокто : Экспериментальный театр поэта. – СПб.: «Скифия–Принт», 2020. – 202 с.
Приобрести книгу можно в магазинах Дом Книги и Подписные издания