В рамках XV Международного фестиваля русских театров, что проходит в Йошкар-Оле с 20 по 30 ноября 2018 года, уже представлено множество спектаклей разного плана, один из самых лиричных и добротных – «Старший сын» от театра «Мастеровые» из Набережных Челнов. Режиссер Денис Хуснияров представил одну из лучших пьес Вампилова на сцене театра им. Г. Константинова.
Сюжет пьесы рассказывает о жизни маленького городка, куда случайно забрели два студента: Бусыгин (в спектакле – Евгений Гладких) и его друг Сильва (Алексей Ухов). Пропустив последнюю электричку и оставшись без ночлега, друзья решают погреться в квартире музыканта Сарафанова (Евгений Федотов). Для этого Сильва выдумывает историю о том, что Бусыгин – старший сын Сарафанова, у которого помимо него есть еще двое детей, Нина (Анна Дунаева) и Вася (Михаил Шаповал). В ходе всех перипетий пьесы Бусыгин действительно сближается с Сарафановым и его семьей, за пару дней почувствовав родство пусть не кровное, но человеческое.
Зачем опять на фестиваль
По словам директора театра “Мастеровые” Армандо Диамантэ, фестиваль “Мост дружбы” стал для театра “хорошей привычкой” – не первый год театр приезжает сюда и радует публику, каждый раз по-новому открывая для себя свои спектакли.
– Это очень важно, почувствовать реакцию зрителя – нового зрителя, новой публики, – на свои работы, – говорит исполнительница роли Нины в фестивальном спектакле “Старший сын” Анна.
Идею спектакля режиссер Денис Хуснияров с подачи директора театра вынашивал около года – и вот, свершилось. Хотя изначально труппа планировала привезти на “Мост дружбы” постановку “Собачье сердце” (да не обычную, а с Преображенским – женщиной), но решили любимую йошкар-олинскую публику слишком уж не эпатировать.
– Все мы из этого времени – и те, кто рожден в СССР, и их дети, ностальгирующие по тем временам из рассказов родителей, бабушек, дедушек, поэтому так важно было воссоздать детали, найти теплые родные образы. Основа сценографии, – говорит художник-постановщик Елена Сорочайкина, – всем знакомый советский двор, та самая песочница, из которой все мы выросли.
Удивительная Елена закладывает в спектакль и то, что не увидит зритель, но что поможет актерам войти в реальность постановки – родные портреты на стене, знакомые фото в фотоальбоме. И эти волшебные “закладки”, эти мелочи делают ткань реальности спектакля осязаемой, теплой.
Простые вещи – самые верные
Спектакль Дениса Хусниярова не является какой-то новой трактовкой известного текста, не представляет никакого нового сверхсовременного и необычного прочтения. По сцене не бегают вымазанные краской или чем-то дурно пахнущим голые герои, на сцене нет открытого секса, нет необычных заламываний рук и интонаций, мужские роли играют мужчины, а женские – женщины Немодно?! Зато качественно. Эта замечательная постановка текста Вампилова, выполненная в тандеме с художником Еленой Сорочайкиной, не оставила равнодушным никого.
В центре сцены – песочница, обрамленная дверными проемами. Между четырьмя дверьми в пустых проемах висят качели, в центре «песочницы» стоит деревянный трансформирующийся стол. В глубине сцены на черном заднике одно на другое наскакивают пустые, темные окна, асимметрично выстраиваясь в какой-то бездушный стеклянный ворох. В этом пространстве место действия определяется не сменой мизансцен и декораций, а чаще всего потрясающей игрой света. 
Член жюри Григорий Кофман (Бердин) так отозвался о работе «Мастеровых»: «Иногда играть спектакль так, как его играли много лет назад – задача намного более интересная, чем играть его современно. Спектакль, который я сегодня увидел, занимал определенную эстетическую позицию. Вместе с режиссером коллектив пошел на очень непростой эксперимент. Вы показали безумно интересный вариант театра 70-х годов. Он делался по ритмическим, мелодраматическим законам театра 70-х годов, с теми пуантами, с теми договоренностями – теми условностями, в которые зритель тех лет верил как в безусловные. Мне кажется, это очень хорошая работа».
Выбор материала очень выигрышен для театра: литературные и театральные критики давно признали комедию одной из лучших пьес Вампилова. Театральный менеджер, член жюри Армине Оганесян (Москва) объяснила, в чем состоит особенность этого текста и самого спектакля: «В пьесах Вампилова есть преимущество – в них нет канонов. Они до сих пор дают режиссерам возможность находить и строить эти каноны самостоятельно. Мне кажется, получился очень светлый, добрый, ясный спектакль. Здесь все ясно, все понятно. Одну из главных ролей для меня сыграла сценография: это некая песочница, откуда мы все родом, откуда родом эти люди. Песочница, которая продувается ветрами: там сплошные сквозняки, там все время холодно. Нет окон, есть двери, которые тоже ведут в никуда, в темноту. Окна на заднике черные, в них нет света, там никого не ждут, там нет тепла, там не уютно. Но здесь, внизу, в этом кругу, в этой песочнице – какой-то свет. Даже эти качели – жизнь, как качели. Мы то наверху, то внизу. Сделано все это с большим вкусом, и это работает. Ничего лишнего нет в сценографии, здесь все продумано детально. Большой плюс, что режиссер не ставит перед собой никаких постмодернистских задач. У него нет идеи перефразировать что-то, переиграть вампиловский текст.
Интересно наблюдать за филигранной работой Евгения Федотова (Сафронов). Это такой святой. Не просто блаженный, а действительно святой. Светлый, добрый, с открытой душой. Только такой человек может годами писать эту несчастную кантату «Все люди – братья». Я считаю, что актер не просто сыграл доброго старичка, но передал ту боль, с которой он жил все эти годы. Евгений Федотов проживает эту роль настолько хорошо, что ни секунды не было сравнения с Леоновым.
Мне немного не хватило в главном герое в исполнении Евгения Гладких момента, когда он меняется. Сам процесс – я его не увидела. Он приходит – и через несколько минут он уже любящий сын, он уже не готов уйти. На самом деле приходит туда циничный молодой человек, наглый. Человек, у которого не было отца, он оттаивает из-за отношения к нему Сарафанова. В нем вдруг просыпается сын. Мне не хватило вот этого перехода от цинизма к любви. Любовь была изначально. Алексей Ухов (Сильва) для меня был более интересен. Потому что это герой нашего времени – этот человек не умеет любить, этот человек не умеет ненавидеть. Этот человек мелкий. Он холодный, бездушный. Но – что страшно – он умеет играть. Есть игра, и он следует ее правилам. Как только он понимает, что правила рушатся – он предает. Это меня царапнуло очень сильно. Актер красивый, он это демонстрирует. И этот персонаж мне показался одним из интересных. Он не нашел путь к себе самому, как Володя. Но Сильва ушел в зал, он ушел к нам из того времени. И это было сделано очень сильно».
Вообще, этот спектакль удивителен тем, что в нем силен весь актерский ансамбль, включая даже эпизодические роли, что встречается в театре крайне редко.
Удивительные детали
Жюри обсуждало постановку не менее часа. Григорий Кофман (Берлин) отметил отдельно совершенно потрясающую работу светохудожника в сочетании с очень интересной сценографией: «Хоть это для меня нелюбимая симметричная, центрального расположения сценография, но тут она разворачивается, играет в настроение. Не навязывается, а создает все перемены спокойно и точно. Дело в том, что есть заданная тема музыки. Есть тема отца. Эту кантату мы никогда не услышим, но она-то между строк звучит. Эта не прозвучавшая музыка является той мелодической, той мелодраматической составляющей драмы».
Армине Оганесян (Москва) считает, что режиссер полностью доверился автору и очень точно выстроил отношения персонажей: «И от этого, наверное, спектакль получился такой светлый, позитивный. И пусть в этих окнах загорается свет. И пусть нас ждут, потому что, когда ждут – значит, любят».
И правда – пусть нас ждут и любят.