В начале октября 2018 года в Перми состоялся третий Международный Фестиваль Мартина МакДонаха. В мире и в России немного событий такого масштаба, посвященных одному единственному драматургу. Организовал и вот уже в третий раз проводит фестиваль Сергей Павлович Федотов, основатель знаменитого театра «У Моста», первооткрыватель драматургии Мартина МакДонаха для российского зрителя, постановщик всех его пьес на сцене родного театра. Восемь драматических сочинений МакДонаха в различных интерпретациях были представлены пермякам и зрителям, специально приехавшим на фестиваль из разных городов России и из-за рубежа.
Пьеса «Королева красоты» – одна из самых любимых режиссерами по всему миру. Три разных версии этой самой первой драмы Мартина МакДонаха были отобраны и показаны в эти дни в Перми. Их представили Драматический театр из Стерлитамака, Театр драмы им. В Савина из Сыктывкара и театр ART-убежище («BUNKER») из Казахстана (Алматы). В основе сюжета пьесы – семейная трагедия, бесконечный конфликт между самыми родными, казалось бы, людьми – матерью и дочерью, который в финале приводит к жестокой трагической развязке.
Какова же предыстория этой пьесы, уже первая премьера которой возымела эффект разорвавшейся бомбы и подняла ее автора, никому до той поры не известного, на вершину мирового уровня современного театра?
Чтобы драматург состоялся, ему необходим режиссер, который в него поверит
Надо отметить: чтобы драматург состоялся, ему необходим режиссер, который в него поверит и который им всерьез увлечется. Если позволить себе небольшой экскурс в историю ирландской драматургии, то выясняется, что у знаменитого предшественника МакДонаха, Джона Миллингтона Синга, был «свой» театр, благодаря которому его пьесы впервые увидели свет и стали популярны – дублинский театр Аббатства. Не менее известного ирландца Брендана Биэна сделал знаменитым театр «Уоркшоп» во главе с Джоан Литтлвуд, разгадавшей его пьесы лучше других. «Крестной матерью» Мартина МакДонаха в театре стала режиссер театра «Друид» в городе Голуэй на западном побережье Ирландии Гэрри Хайнес. Она подготовила к постановке пьесу молодого драматурга, текст которой дорабатывался ими совместно в процессе репетиций и был впервые напечатан уже после нашумевшей премьеры.
Первая постановка «Красавицы из Линнейна» была совместным продуктом этого театра и знаменитого лондонского «Роял Корт». Представление состоялось 15 октября 1996 года в Голуэе. Тур по городам Ирландии завершился триумфальной премьерой в Лондоне. Трогательная деталь: по словам сотрудников Роял-Корта, в театре до сих пор хранится присланная автором в конверте первая версия этой пьесы, отпечатанная на бумаге, теперь уже пожелтевшей от времени.
Как же пьеса МакДонаха попала в Россию, в Пермь, на сцену театра «У Моста»? Этому предшествовала целая череда знаковых событий. Однажды режиссер из Чехии Ондрей Сокол увидел фотографии со спектакля Гэрри Хайнес «Королева красоты». Они его настолько поразили, что одних только изображений хватило, чтобы захотелось выяснить, кто же этот драматург, по пьесе которого поставлен настолько яркий спектакль. Через непродолжительное время на сцене театра «Чиногерни клуб» появилась первая постановка его руководителя Ондрея Сокола по пьесе Мартина МакДонаха: это был «Сиротливый Запад», одна из «линненских пьес», составивших первую драматическую трилогию.
Почему МакДонах?
По воле случая именно этот спектакль посетил 13 лет назад руководитель театра «У Моста» Сергей Федотов (но для мистического театра разве бывают незакономерные случайности?) И с той поры, что называется, понеслось. «Удар» драматургией Мартина МакДонаха для Федотова был настолько силен, что уже во время просмотра спектакля Ондрея Сокола он дал себе слово, что в ближайшее время поставит эту пьесу на родной сцене. Обещание Сергей Павлович сдержал, и в театре «У Моста» в течение последующих лет появились замечательные спектакли по всем пьесам ирландского драматурга. Кроме того, проведено вот уже три интереснейших и представительных международных фестиваля, в которых принимают участие как молодые коллективы, так и заслуженные драматические театры. В этом году зрителей ждал особый подарок: сам Ондрей Сокол и его театр «Чиногерни клуб» привезли на фестиваль две новые постановки по пьесам Мартина МакДонаха: «Безрукий из Спокэна» и «Палачи».
Самый главный вопрос, который журналисты задавали постановщикам спектаклей и актерам: почему МакДонах? Почему именно эта пьеса? Ответы были разные. Кто-то услышал в пьесе то, что пересекается с собственной личностью и с ситуацией в собственной семье, либо близко наблюдал что-либо подобное. Исполнители ролей отмечали, что, даже при отсутствии сходства судеб их персонажей со своей собственной, им было интересно выполнять именно актерские задачи. Но вот что, как представляется, самое ценное: многие участники творческих коллективов отмечали влияние драматургии МакДонаха на конкретного зрителя, его прямое попадание в знакомую для отдельного человека ситуацию, в суть болезненного межличностного и внутреннего конфликта. Были даже случаи кардинальной смены стиля поведения внутри реальной семьи и улучшение взаимоотношений с близкими после просмотра спектакля; и чаще всего это касается именно постановок по пьесе Мартина МакДонаха «Королева красоты», где показанный на сцене трагический исход жестоких отношений матери и дочери производит эффект катализатора конфликта и приводит к его разрешению, или, по крайней мере, к попытке такового со стороны человека, посетившего спектакль.
Такое воздействие на зрителя имеет место еще и потому, что, чаще всего пьесы Макдонаха выпускаются на небольших сценических площадках, и события развиваются в максимальной близости от каждого человека, пришедшего на спектакль, становящегося, таким образом, практически участником происходящего.
Королевы пространств
По-разному решено художниками сценическое пространство. Несмотря на обилие в пьесах Макдонаха упомянутых там бытовых деталей, сценографы и режиссеры выстраивали декорации в соответствии со своими творческими задачами. Например, постановщики спектакля «Королева красоты» Государственного русского драматического театра из города Стерлитамака Людмила Исмайлова (режиссер спектакля и руководитель театра) и Ольга Горячева (художник), по их словам, перепробовали много вариантов оформления, однако «по-бытовому» пьеса, что называется, не открывалась. Поэтому они остановились на единственно для них возможной условной декорации из пластика и металлического каркаса, а все необходимые предметы – чашки, тарелки и тому подобное – актеры выносят на сцену в простых мешках в самом начале действия. Пространство дома матери и дочери Фоллан в спектакле «Королева красоты» сыктывкарского театра драмы им. В. Савина напротив, наполнено бытовыми деталями, однако на сцене присутствуют и элементы условной декорации: художник-постановщик спектакля Анна Репина и режиссер Евгений Софронов решили, что символом неудавшейся, как бы засохшей на корню жизни главной героини пьесы Морин Фоллан лучше всего послужит сухое дерево. Но самой необычной и неожиданной версией макдонаховской «Королевы красоты» стал спектакль театра ART-убежище («BUNKER») из Казахстана, Алматы. Была создана максимально минималистическая декорация, однако приходящим на представление зрителям сразу бросались в глаза некие таинственные символы, которыми был исчерчен планшет сцены и которые, как выяснилось по ходу действия, являются шаманскими знаками: колдовством Мэг пыталась помешать Морин осуществить всяческие попытки устроения личной жизни.
Трижды две женщины
Во всех трех версиях «Королевы красоты» самым ценным являются актерские работы. Три Морин и три Мэг, представленные в фестивальных спектаклях – непохожи друг на друга, но каждая роль продумана до мелочей, драматургия присвоена актрисами и, по их собственному признанию, внутренняя работа над ролью продолжается в течение каждого спектакля и между представлениями.
В «Королеве красоты» стерлитамакского театра всю атмосферу в доме семьи Фоллан определяет, без сомнения, Мэг в исполнении Валентины Бродской. Яркая, рыжеволосая, в длинном вязаном оранжевом кардигане, своей мощной харизмой она заполняет собой все пространство их общего с Морин жилища, для проявления индивидуальности дочери здесь просто нет места. Мэг – это персонаж, который наслаждается жизнью даже в таком ее проявлении, этот человек по-настоящему живет здесь и сейчас, пусть и руководствуясь своими сугубо эгоистическими порывами, в правомочности которых они ни на секунду не сомневается. Этим она выгодно отличается от замкнутой, очень сдержанной Морин, которая морально значительно проигрывает матери и существует в каком-то своем, очень замкнутом ментальном мире. Надо видеть, с какой гордостью, торжественным патетическим тоном Мэг сообщает Рэю Дули, что у нее воспаление мочевого пузыря. Или как она, в отсутствие дочери, отплясывает чуть ли не ирландскую джигу (и при этом в лицо жалуется дочери на больные ноги). Морин (актриса Анжелика Гришкина), с большим трудом, преодолевая невероятную внутреннюю скованность, ненадолго освобождается от внутренних пут во время долгожданного свидания с Пато Дули, при этом непривычное для нее проявление чувственности вырывается наружу, проявляясь порывистыми, неистовыми объятьями. Вот такой прорыв тяжелейшими усилиями сдерживаемых чувств и побуждает ее к отчаянному поступку в финале действия, непоправимому, последнему, вызванному вулканической лавой эмоций, которые сдерживать уже невозможно. Стоит отдельно отметить роль Пато Дули в исполнении Павла Касаткина. Обычно этот персонаж предстает в постановках «Королевы красоты» неким малоинтересным бестолковым парнем, великовозрастным неудачником. В данном случае образ, созданный актером, очень реалистичен. Пато читает свое письмо к Морин в костюме простого работяги, на комбинезоне которого осела строительная пыль, и который только что вернулся с тяжелой смены. Это ирландский парень, с юности вынужденный зарабатывать гроши на чужбине, у которого просто не было времени и возможности для приобретения опыта общения с женщинами, – и в этом и заключается его личная трагедия и причина непонимания поведения Морин, приведшая к трагическому для обоих разрыву.
По словам режиссера спектакля «Королева красоты» сыктывкарского театра, исполнительница роли Мэг Валентина Дорофеева сумела прочесть текст этой пьесы Мартина МакДонаха не сразу. Ей понадобилась передышка, чтобы побороть внутреннее сопротивление жестокости некоторых сцен. Впоследствии, в самом спектакле, эпизод, заставивший ее внутренне содрогнуться – Морин выливает раскаленное масло на руку Мэг – не был показан актерскими действиями, а проговорен вербально неким вспомогательным персонажем, придуманным и введенным в спектакль режиссером именно для преодоления таких сложных моментов. Тем ценнее тот факт, что актриса не отказалась от работы над ролью (а такие случаи в истории постановок спектаклей по Макдонаху случались) и блестяще справилась со сложной актерской задачей. Ее Мэг – вполне элегантная пожилая женщина, которую никак нельзя назвать старухой, весьма комфортно чувствует себя в сложившихся условиях и абсолютно не хочет замечать, насколько придавлена, буквально согнута жизнью задыхающаяся от тяжелой усталости ее родная дочь Морин (великолепная роль актрисы Анны Софроновой). Вне своей привычной беспросветной реальности, в сцене свидания с Пато Морин кардинально преображается, становится легкой и изящной в маленьком летящем платье, которое так не понравилось ее эгоистичной матери. Проблема этой Морин еще и в том, что она действительно больна психически и время от времени страдает галлюцинациями (которые иллюстрируются в спектакле соответствующими вставными сценами), так что причина ее непоправимого поступка – сочетание невыносимой физической усталости и спровоцированного матерью обострения явного психического нездоровья. Пато Дули (Игорь Янков) для этих Мэг и Морин выступает только как вспомогательная фигура в эскалации их взаимоуничтожающего противостояния, этот персонаж здесь не главный. Мать и дочь – и больше никого, такова здесь формула этого конфликта. Следует отдельно отметить совершенно безбашенного, что называется «с капустой в голове», Рэя Дули, сыгранного молодым актером театра Константином Кармановым, который от переизбытка энергии и буйства молодых гормонов буквально не может усидеть на месте ни секунды, готов просто, без всякой причины, сокрушить все на своем пути и носит неизвестно где им найденную немецкую каску времен второй мировой войны, весьма, как представляется, гордясь и дорожа этим атрибутом своей экипировки.
Самая необычная на третьем фестивале сценическая версия «Королевы красоты» была представлена театром ART-убежище из Казахстана (кстати, это первая и пока единственная в Казахстане постановка пьесы Мартина МакДонаха): здесь Мэг и Морин играют очень молодые актрисы, поэтому конфликт между матерью и дочерью был заменен противостоянием между старшей и младшей сестрами. При этом старшая сестра – шаманка, пытающаяся своим колдовством испортить жизнь Морин, стремящейся вырваться из гнетущей обстановки и подавляющего руководства Мэг. По словам режиссера спектакля, Азамата Абильдинова, в Казахстане очень сильны традиции почитания старших младшими членами семьи, что зачастую приводит к отсутствию личной жизни у последних и невозможности построить свою судьбу по собственному усмотрению. Именно озабоченность таким положением дел и побудила молодого режиссера взяться за постановку этой пьесы Макдонаха, в которой Азамат разглядел общность реалий родного Казахстана и весьма территориально отдаленного городка на западном побережье Ирландии. Морин (актриса Виолетта Колибердина) здесь буквально не может находиться в одном пространстве с Мэг (актриса Ксения Кутелева), она постоянно куда-то уходит, но все время возвращается, не в силах преодолеть опостылевшую, но очень сильную связь с сестрой. К семейному конфликту здесь добавляется некая мистическая составляющая, на которую Морин поначалу вроде бы закрывает глаза. Не придавая большого значения ведьминским играм сестры, Морин, привычно и презрительно морщась, стирает начерченные Мэг каббалистические знаки с пола и стен и собирает разбросанные ею полуобгоревшие спички – видимо, важный предмет шаманских манипуляций. Персонаж Пато Дули, по задумке режиссера, специально сыгран акварельно, полутонами, так как для этих Мэг и Морин их конфликт – только для них двоих, он почти не зависит от присутствия и отсутствия остальных персонажей истории. Спектакль сопровождают необычные звуки древнейшего казахского национального музыкального инструмента шанкобыза, что придает еще больше таинственности и национального колорита тому, что происходит на сцене. В финале спектакля, когда Морин занимает место убитой ею Мэг, ее глаза становятся все более безумными, она начинает проводить шаманские обряды, которыми увлекалась ее погибшая сестра, и становится похожей на находящуюся в колдовском трансе ведьму. Жуткое впечатление усиливает общий финальный экстатический танец всех героев трагедии.
Такие разные, не похожие и тем особенно интересные образы Морин Фоллан (дочь), Мэг Фоллан (мать), неудавшегося жениха Морин Пато Дули и его брата Рэя не давали оторваться от сцены. Актерские работы были отмечены наградами фестиваля: приз за лучшую женскую роль получила Анжелика Гришкина (Морин), Государственный русский драматический театр Стерлитамака. Лучшая женская роль второго плана: Театр драмы им. В. Савина, Сыктывкар, «Королева красоты» – Валентина Дорофеева (Мэг Фолан).
Была и есть в Перми и четвертая «Королева красоты» – спектакль самого Сергея Федотова, вот уже много лет с огромным успехом идущий на сцене «У Моста». Но постановки своего театра Сергей Федотов принципиально каждый раз выносит за рамки конкурса, зато у зрителя была возможность увидеть его замечательные спектакли во внеконкурсной программе фестиваля и в который раз поразиться невероятной творческой фантазии режиссера, его любви и преданности творчеству Мартина Макдонаха, неутомимой энергии в популяризации его драматургии.
Ольга Булгакова